(Стою в коридоре один. За поворотом – пустота. Если выйду в холл, будет как в прошлый раз…
-Северус, 35 баллов за урок! Что такого они сделали, что ты…
-Ничего, Минерва.
-Кофе будешь?)

Мастер зелий усталым взглядом окинул сотворенный беспорядок и тяжело вздохнул. Собрать все самому не представлялось возможности, боль в спине не позволит и такой незначительной, казалось бы, нагрузки, а подзывать каждую уроненную вещь волшебной палочкой означает проторчать на сквозняках лишний час. Снейп снова тяжело вздохнул. Как неудачно получилось. Ведь он знал, что сам сейчас просто не в состоянии донести до лаборатории только что присланные ингредиенты для зелий. Стоило спокойно вернуться в свои комнаты и лечь спать, особенно после такого вызова Вольдеморта, а посылкой заняться утром, залившись болеутоляющим по горло. Снейп неловко достал палочку из-за пояса, задевая разбитыми в кровь пальцами мантию. Виски заныли, к горлу подкатила тошнота, и Снейп с трудом сглотнул кисло-горький комок.
-Ассио коробка! – прохрипел он, и ближайшая к нему коробка со свистом влетела ему в руки. Профессор переждал приступ головокружения, покрепче прижал коробку и снова взмахнул палочкой: - Ассио пыльца!
Изящный флакончик легко увернулся от неуклюжих пальцев и повторно упал на пол с гулким звоном. Подобранная ранее коробка полетела следом за ним, переворачиваясь в воздухе, провожаемая тоскливым взглядом. Снейп вновь сглотнул, на этот раз сгусток крови, и обреченно поднял палочку. Оставлять это все на растерзание студентам он был не намерен.
-Ассио…
-Профессор Снейп?
Мастер зелий замер, мучительно размышляя, не послышалось ли ему. Кто может его окликнуть в три часа ночи на самой пустынной лестнице замка? Поворачивать голову, чтобы посмотреть, не хотелось - он попросту не был уверен, что сможет повернуть ее обратно.
-Профессор Снейп, с вами все в порядке? – испуганный голос.
Нет, только не Поттер. Хватит со Снейпа и того, что МакГонагл увидела его в таком состоянии. Профессор развернулся, стараясь держаться прямо, и уставился на темную фигуру в неровном свете факелов. Она представляла собой забавное и одновременно мистическое зрелище: куски Поттера перемежались кусками пустого пространства, сквозь которое Снейп мог видеть противоположную стену и беснующиеся на ней тени.
-Мистер Поттер, снимите ваш плащ, - Снейп пытался не хрипеть, воспроизводя свой обычный тон.
Юноша стянул с плеча струящуюся ткань. Куски пустого пространства заполнились телом. В руках Гарри подрагивал свернутый пергамент.
-Сэр, вы…
-Позвольте узнать, Поттер, что вы здесь делаете? Минус 50 баллов с Гриффиндора. Ступайте в свою гостиную, - на большее Снейп был не способен. С каждым произнесенным словом сломанная кость все больнее и больнее впивалась в израненное тело. В ушах гудела кровь, темнело в глазах, и палочка, кажется, держалась в его руках еще только потому, что завалилась в рукав.
-Я вам помогу, - выдохнул Гарри. Снейп плохо понимал, почему голос мальчишки дрожит, и почему он решительно сжал побелевшие губы.
Спорить с Поттером сил не было, поэтому он лишь слегка наклонил голову в знак согласия. В тот же миг Гарри метнулся к коробке у ног мастера зелий, поднял ее, отряхнул, прижал локтем.
-Ассио бутыль, - зазвенел его голос, эхом разносясь по коридорам, но Снейпу было все равно. Перед глазами замелькали мерцающие точки, и сердце забилось в груди, словно испуганная птица в клетке.

(-У профессора Снейпа в спине аршин. Невозможно так прямо сидеть.
-Хе, радикулит, точно тебе говорю.
Случайно подслушанный разговор. Случайно, то есть отработанная с годами, отточенная, совершенная в своем обнаженном присутствии практика. Я не знаю, что из этого вернее. Белокурые волосы и вздернутый нос, и я могу понять эту улыбку свысока. Не потому, что сам поступаю так же, - я не улыбаюсь, это признак слабости, доверия, желания понравиться… Я давно утратил желание нравиться)

-Ассио рог единорога, Ассио лунная пыль, Ассио мелисса, - Снейп слышал его все тише и тише, палочка выскользнула из обессилевшей руки, повисшей как плеть, а потом будто кто-то наложил на него ватноножные чары. Снейп покачнулся и начал оседать на пол. Уже почти скрывшись с головой в спасительном омуте забвения, Снейп услышал, словно издалека:
-Ассио Северус!!!
***
В госпитале было холодно и сумрачно, пахло мятным лекарством и свежим постельным бельем. Помфри велела выпить это отвратительное, со вкусом плесени, зелье, но будь Снейп проклят, если так и сделает. Отставив кубок, он уставился в темное окно. На улице гремела гроза, и тяжелые капли летнего дождя гулко бились о стекло и скатывались, оставляя за собой искривленные дорожки. Сейчас Северус хотел бы стать сильным ливнем и яростно пролиться над Запретным лесом, раз и навсегда исчезнув меж травой и корнями деревьев... Но это было невозможно. Поэтому на втором месте в его списке желаний стояла прогулка под мокрыми листьями, и пусть подол мантии волочится по лужам, и капли с веток падают за шиворот, вызывая озноб.

(-Снейп! Сне-ейп! Приходи в полнолуние к Дракучей иве…
Ну и кто из нас мертв сейчас? С легкостью отвечаю на этот вопрос кому-то другому, но не себе. Черные круги и, я точно знаю, жуткие боли в почках, и артерии обрываются, отчего сердце колотится быстрее, повезло, такая милая смерть…)

Но даже в этом профессору было отказано. Ладно, если не лес и не дождь, могли бы второе одеяло принести, очень холодно лежать тут в одной льняной сорочке.
Но никто не приходил.
С каждой вспышкой молнии, освещавшей палату синим светом, Северус вздрагивал, комкая хрустящую простынь.
А где-то внизу наверняка пляшет огонь в камине, и тихонько посапывают во сне дети, и им, наверное, снится что-то теплое и прекрасное, - уж явно не кипящие зелья. И, скорее всего, в светлом кабинете директора пьют обжигающе-горячий чай МакГонагл, Флитвик и Дамблдор, и разговаривают с портретами.
У Снейпа пересохло во рту, но добраться до кувшина с водой, стоящего на стеклянном столике возле двери, он не мог. Зелье остыло и перестало греть колени, которыми профессор удерживал кубок. Северус скривился от пронзившей все тело острой боли и разжал пальцы, поставив его на пол около своей постели. Едва не расплескал. Опустившись на подушки, он замер, стараясь даже не дышать, чтобы убаюкать свою боль. Очередной раскат грома и сопровождающая его ослепительная вспышка заставили чуть повернуть голову. Он настороженно взглянул в сторону полуоткрытой двери в мрачный чулан. Что-то шевельнулось в этой черной глубине.
Показалось.
Снейп прикрыл глаза, борясь с собой, и подтянул одеяло к подбородку, шумно вдыхая прохладный воздух сквозь зубы.

(-Да будет земля ему пухом…
-Он еще жив, Снейп!
-Нет. Не для меня)

-Профессор Снейп? – тихий вопрошающий шепот.
Северус вздрогнул от неожиданности и от неуместности этого шепота. Подняв тяжелую голову, он сквозь свисающие пряди волос разглядел четко очерченный на фоне окна силуэт.
-Вы не спите? – тот же шепот.
Снейп мотнул головой, поморщившись от боли. На глаза упала еще одна прядка, совершенно белая. Мелькнула мысль, что он и сам не знал, что у него теперь есть седина.
-Поттехррфрх, - Снейп закашлялся, ощущения были не из приятных: по горлу словно наждаком прошлись.
-Поттер, - вторая попытка, - какого черта вы тут делаете?
-Сэр, как вы себя чувствуете? – Гарри решился подойти поближе и Снейп, наконец, смог разглядеть его лицо, бледное, с запавшими глазами. Мальчишка что, голодом себя морит?
-Какая вам разница? Подите вон, - прохрипел Снейп и на секунду задумался, может лучше попробовать шипеть, а то эти каркающие звуки, вылетающие из пересохшего рта, непривычны и отвратительны.
-Выглядите вы уже немного лучше, - продолжил Гарри как ни в чем не бывало.
-Минус 50 баллов с Гриффиндора, - прошипел в ответ Снейп. Да, в самом деле действеннее получается.
Гарри, кажется, улыбнулся и присел на краешек кровати профессора, вцепившись в металлический столбик. Опустил голову на сгиб локтя. Он внимательно наблюдал за Северусом из-под темных ресниц, отбрасывающих длинные тени на нежные щеки. Новой вспышкой грозы на мгновение озарило его лоб и висок, освещая густую сеть тоненьких шрамов – последствий прошлой встречи с Вольдемортом.
Гарри вдохнул полной грудью воздух, насыщенный озоном.
-Вы пахнете мятой, - сказал он вдруг.
-Не я, глупый ты мальчишка, лекарство, - проворчал Северус, не ощущая на самом деле раздражения. С приходом этого юноши гроза потеряла свое страшное очарование, сумрак убрал корявые руки от кровати, где лежал профессор, и сковывающее ледяным ужасом ожидание утратило мрачность. Мельком глянув на дверь чулана, профессор обнаружил, что она закрыта.
Хорошо.
-А мы сегодня проходили целебные чары, останавливающие кровь…
-С чем я вас и поздравляю.
-И Хагрид привел Серебряного Пегаса. Знаете, он летает не потому, что у него за спиной крылья, а благодаря заключенной в нем магии. А крылья так, для красоты…
-Всю жизнь мечтал узнать такие подробности.
-Жаль только, дождь шел, я бы полетал на нем…
-А я люблю дождь.
-И на ужин сегодня давали мясную запеканку, вы любите, я знаю.
-Спасибо большое, что просветили.
-А еще Пивз сегодня скинул мраморную статую, ну, которая стояла на верхушке колонны в Трофейном зале, прямо на профессора Синистру…
-Да, я слышал, как она вопила в соседней палате.
-И профессор Дамблдор попросил Кровавого барона провести воспитательную беседу с Пивзом, но Пивз пропал куда-то…
-Хмх.
-Почему у вас синяк на щеке не проходит? Синяки же лечатся за минуту?
-Не те, что сделаны магическим путем.
-А. Болит? – Гарри протянул руку и легонько коснулся щеки. Его пальцы были теплыми. Снейп еще ничего не успел осознать, как Гарри убрал руку и положил ее на покрывало рядом с рукой Северуса.
«Поттер, что вы себе позволяете?» - хотел сказать Снейп, но промолчал.
-Не болит, - сказал он вместо этого.
-Это хорошо. Сэр, а вы любите шоколад?
-Не особо.
-Говорят, шоколад восстанавливает силы.
-И портит зубы.
-Но силы вам важнее, чем зубы, ведь так? – задумчиво спросил Гарри.
-Я не думал о таком аспекте использования шоколада.
-Угу. Что же вы тогда любите?
-Одиночество.
-Разве вам не страшно лежать здесь одному? – спросил Гарри, и Северус поежился. Действительно, не очень-то и весело, но мальчишке знать об этом не обязательно.
-Дурацкий вопрос, мистер Поттер.
-Наверное, - кивнул Гарри, и его рука слегка коснулась руки Снейпа.
Снейп прикрыл глаза, ощущая, как по венам заструилось тепло. Кожу на пальцах, там, где она прижималась к коже Гарри, покалывало, вверх по руке к плечу побежали мурашки.
-Вы холодный, - прошептал Гарри, наклоняясь ближе к лицу Северуса. Но Северус глаза не открыл, представляя, что это не он сейчас лежит на больничной кровати, слушает грозу... и дышит дыханием Гарри. Что-то теплое и мокрое прижалось к его виску и тут же отстранилось. – Ассио одеяло!
Снейп мягко вздохнул, чувствуя, как Поттер аккуратно, боясь потревожить, закутывает его в прилетевшее одеяло, нежно убирает посеребренные и черные пряди с осунувшегося лица. Он что-то сказал, но Северус не расслышал. Ласковые прикосновения погрузили его в полудрему.
Очнувшись, он с удивлением понял, что боль отступила, оставляя место лишь глухим отголоскам. Палата была залита солнечным светом, от разбушевавшейся ночной грозы остались лишь мутные потеки на окне. Снейп зевнул, ощущая приятную расслабленность выспавшегося человека, и наклонился за кубком с зельем, чтобы допить. Пошарив кончиками пальцев по полу возле кровати и ничего не обнаружив, он поднял голову.
Кубок с зельем стоял на столике около кровати, там же стоял стакан с водой и лежала плитка шоколада, завернутая в серебряную фольгу, отбрасывающую множество солнечных зайчиков на подушку.
***
Собственно говоря, этот вечер был похож как капля воды на прежние, такие же скучные и невзрачные. Кривое отражение той же самой оплывшей свечи, поцарапанного угла письменного стола, полустертых золотых букв на обложке ветхого справочника, и тишина. Разбивают ее иногда едва слышные здесь возгласы учеников, по ошибке завернувших не в тот коридор. Огонь свечи сквозь сумрак на стекле серванта выписывает историю жизни мрачных комнат. И их владельца.
Снейп непослушными пальцами сжимал листок пергамента, прекрасно зная, что там может быть написано. Указания или прямой приказ, в принципе, разница ощутима лишь для того, кто писал.
И тишина нам станет райскими вратами.
В том случае, когда лучше наблюдать пробег минутной стрелки, чем слышать легкий шорох пергамента и в изгибах изящных букв видеть насмешку. Хотя, с другой стороны, ничего неожиданного не предвиделось: больничная палата оставлена по собственной воле, ожидается триумфальное возвращение к искаженной игре сознания на краю безумия. Снейп резко поднял голову так, что тяжелые пряди разметались по плечам, путаясь, перевиваясь, падая на глаза. Почему бы не оборвать эту зависимость самостоятельно? Просто в подходящий момент слегка повысить голос, надменно приподнять бровь, облить холодным презрением, свысока посмотреть в алые зрачки и найти свою гибель под зеленым лучом. Легко.
Стоит подумать над этим.
Снейп поднес смятый уже пергамент к свече, наслаждаясь немедленной яркой вспышкой, поглотившей шуршащий комочек. Придется этой ночью снова выбираться за пределы Хогвартса, чтобы аппарировать на встречу, где его ждут. Дамблдор будет весьма разочарован, если Снейп не вернется…

(-Но, Альбус, в настоящее время было бы весьма неосмотрительно возвращать в школу оборотня…
-Я ценю твое мнение, Северус…
Заткнись, Снейп…
-…Но Ремус Люпин герой войны, от него не требуется нравиться всем…
За-аткнись…
-…Просто не пересекайся с ним…
Или я сам тебя заткну…
-Ясно, профессор Дамблдор)

Мастер зелий медленно застегнул верхнюю пуговицу на мантии. Девять вечера, еще минут пятнадцать, и метка на плече обожжет болью. Не дожидаясь этого, Снейп взмахом руки потушил свечу. Дрожащей рукой приоткрыл дверь – пылающее лицо овеяло студеным сквозняком – и вышел в коридор, надеясь, что это будет в последний раз, потому что возвращаться в больничную палату и вспоминать терпкий привкус восстанавливающего зелья он был не намерен.
Темная скорчившаяся на каменных плитах пола фигурка прямо напротив его двери - и Снейп знал это. Сколько он здесь уже лежит? Возможно ли такое, что кровь его заледенела и сердце остановилось? Поттер, ты жив еще?
-Профессор Снейп, - слабый, тихий голос.
-Минус 50 баллов с Гриффиндора. Встать, Поттер.
С тяжелым вздохом Гарри оперся рукой о стену, скользнул обломанными ногтями по кирпичу и приподнялся, стискивая на груди отвороты мантии. Тени залили его лицо, глаз не видно совсем. Снейп вздрогнул.
-Прекратите меня преследовать, Поттер, и немедленно возвращайтесь в свою гостиную…
-Куда вы идете?
-Минус еще 50 баллов.
-Не надо. Не уходите.
-Месяц отработок, - Снейп развернулся, сжимая правую руку, невидимую для Поттера, в кулак, и сквозь зубы добавил: - С Филчем.
-Я буду здесь…
Снейп не ответил. Чувствуя спиной пристальный взгляд, он быстро шел по коридору, слушал гулкое эхо от собственных шагов, впивался ногтями в ладонь. С того момента, как он вышел из больничного крыла, он чувствовал невидимое присутствие мальчика: затихающие шаги, едва слышный вздох, скребущийся шорох с той стороны двери… Раз проявив слабость, расплачиваешься потом все оставшееся тебе время. Прогонять его бесполезно: он молчит, тяжело дышит, задает никчемные вопросы. И не уходит.
Снейп не хотел думать, почему Поттер так поступает, потому что любая причина станет для него кошмаром. Хорошо бы Гарри не ждал его сегодня, еще неизвестно, в каком состоянии вернется Снейп, если вообще вернется, потому что соблазн оставить все как есть велик.
На улице шел дождь. Уже который день шел дождь. Капли стекали по лицу, Снейп слизывал их с губ, вдыхая воздух, насыщенный влагой, запахом мокрого мха. В закоулках двора прятались тени, но сейчас у Снейпа не было времени замечать их – метка ожила.
***
Снейп возвращался в замок рано утром, наблюдая в предрассветной дымке, как высокие башни окрашиваются алым, как вспыхивают блики в стрельчатых окнах. Сердце привычно ныло. Снейп даже подумал, что он скорее умрет от разрыва какого-нибудь сосуда, чем от проклятья. Хотя ему было совершенно все равно, как это произойдет. Главное, побыстрее.
Он удивительно легко сегодня отделался. Саднящие раны на левой руке не в счет. Идти к Дамблдору не хотелось, хотелось забраться в кровать, закутаться в потертое покрывало и стонать от бессилия. Всматриваться в темные углы холодной, погруженной в постоянную тьму спальни, прекрасно зная, что там ничего нет, больше того, ничего и не должно быть, и видеть четкий контур человеческой фигуры, медленно расплывающийся, съеживающийся, трансформирующийся в темный сгусток чего-то, отбрасывающего на стену собачью тень. Слышать чей-то легкий шепот, шорох и шелест, и лежать без движения, чувствовать занемевшие мышцы, тихо всхлипывая, убеждая себя, что невозможно сойти с ума только от не имеющего оснований страха.
Уже поднимаясь по лестнице в кабинет директора, Снейп провел ладонью по лицу, стирая холодную испарину. Возможно, сон развеет странные мысли, позволит забыть ненадолго искреннее желание довести все до конца любым способом.
-Заходи, Северус.
Снейп шагнул в комнату, стискивая до боли под опущенными рукавами пальцы. Чуть кивнув, рухнул в кресло, стараясь держать голову так, чтобы волосы лишь слегка касались плеч – это значит, что вся поза будет излучать спокойствие и уверенность.
-Как твое здоровье?
Снейп чуть не дернулся.
-Как всегда.
-Ты узнал то, что я просил накануне?
-Да.
-Мои предположения были верны?
-Верны.
-Твой лаконизм связан с тем, что у тебя снова сломаны ребра, или с тем, что ты чем-то недоволен?
-Я пропишу все подробности в отчете. Сегодня к вечеру.
-Хорошо, Северус. Скажи мне, если будет что-нибудь не так.
Что-нибудь не так… Все не так, разве не видно? Невозвратность и обреченность, и пятнадцатилетний мальчик поджидает его внизу. Разве это нормально? И что Снейпу с ним делать?
-Иди, Северус.
Снейп поднялся, нечаянно задев порезанную руку и поморщившись от неприятных ощущений, и вышел из кабинета, совершенно уверенный в том, что сегодня он делал доклад в последний раз.
Поттера не было. Пустой коридор, потухшие факелы, озноб, пробирающийся вдоль хребта. В полубредовом состоянии Снейп ввалился в комнату, стягивая на ходу мантию. Писать отчет не было никаких сил. Чувствуя, как болезненный жар заливает лоб и щеки, Северус опустился на диван, вжимаясь лицом в прохладную кожаную обивку. До зелий не дотянуться – маленькая полочка над столом, пыльная, с разводом бледно-голубой плесени – слишком рано он покинул госпиталь. Почему это проявилось только сейчас?
Так тихо, что осторожные шаги отдавались звоном в больной голове. Прохладная рука коснулась затылка Северуса и… такой знакомый запах земляничного мыла…
-Мерлин мой, Поттер, оставьте меня в покое, - прохрипел Снейп, напрягая спину, чувствуя осторожные поглаживания по плечам, рукам.
-Воды?
-Черт возьми…
-Дверь была открыта, - прошептал Гарри и подул на затылок Снейпа, остужая жар, - нельзя так.
Снейп дернулся, вцепившись в подлокотник, перевернулся, стряхивая тонкие руки.
-Уйдите отсюда, Поттер. Уйдите же, - начал Снейп, взглянул в лицо мальчика и замер. Застыл от ужаса. Все еще от ужаса. Пора бы привыкнуть.
Белая как мел кожа, расчерченные синеватыми прожилками щеки и виски. Вся правая сторона лица оплетена белесыми тоненькими шрамами, задевающими уголок рта, разделяющими бровь на отдельные кусочки. То, что когда-то было молнией на лбу, превратилось в кошмарную едва зарубцевавшуюся сеть, опутывающую скулу и подбородок…
Снейп откинул голову, сглатывая готовые вырваться слова, поймав обреченный потухший взгляд.
-Когда?..
Гарри провел пальцем по горлу Северуса, обрисовывая ямку, прижимаясь к артерии, и вздохнул. Снейп схватил его запястье, сдавливая со всей силы, подавляя дрожь отвращения к этим прикосновениям.
-Вон отсюда, Поттер, - он резко толкнул мальчика с дивана, вцепился в ткань мантии, вытирая вспотевшую ладонь.
-Я могу принести что-нибудь, - тихий голос Поттера, осевшего на полу, обхватившего себя руками.
-Довольно. Исчезните из моей жизни. Я не хочу видеть…
Видеть ту же самую обреченность, что поглотила тебя самого.

(-Тебя мучает боль, отверженность, свое ничтожество? Я знаю человека, который усилит это троекратно, и ты воспримешь это как свои свойства, постоянные и неизменные…
-Имя?
-Вольдеморт, Северус. Вольдеморт…
Свое…все свое)

-Пожалуйста, ну, пожалуйста, - Гарри задохнулся, поднес руку к лицу, кончиками пальцев прошелся по рубцам и замер. – Я не хочу, я не могу оставаться один.
-Причем тут я? Вам мало общества многочисленных гриффиндорцев?
-Профессор…
-Вон.
-Я не…
-Вон! Немедленно!
Гарри вскочил, путаясь в полах мантии, глотая слезы, рванулся к двери и исчез, растворился в темноте коридора.
Кто будет виноват, если он сейчас выбросится из окна? Снейп смотрел в потолок, считая про себя секунды, потому что только это способно помочь не вдумываться, сохранять призрачное спокойствие. Нашарив палочку, Снейп мрачно выдохнул:
-Ассио…Ассио восстанавливающее зелье.

(На самом деле мне хочется сказать Ассио Поттер. Потому что умирать самому, зная, что на твоей совести его смерть, неправильно…так неправильно…)

Лежа в постели, Снейп вспоминал лицо Вольдеморта, покрытое множеством покрасневших молний – дань всех тех, кто угас, успокоился, отдав свою жизнь

(самого себя…)

за жизнь Вольдеморта, добровольно, надеясь, что его жизнь станет последней. Сколько уже недель Снейп мечтает сделать то же самое? Шагнуть вперед, когда багровые глаза остановятся на нем, и сказать: да. И тогда на щеке Поттера появится новый шрам, не молния, нет, шершавый рубец, и имя ему будет: Северус.
Чего Поттер ждет? Что Снейп однажды не вернется, но будет высечен на его коже? Будут ли тогда слизеринцы дразнить Гарри, давая имена всем его шрамам?
Выдержит ли Поттер? Жить ему, жить даже с такой уродливой печатью и бесконечным страхом, что однажды все его тело погребется под количеством имен-людей-боли.
Но Снейп еще не решил, дождется ли он следующего вызова к Вольдеморту, чтобы навсегда стать частью угловатого тела, или закроется в собственной ванной и…
***
В Большом Зале было так светло, что Снейпу резало глаза. Сегодня уже четвертый день, а вызова нет. Понимание этого бьется где-то в венах, растекается по телу – от лодыжек до больной груди – горьким сожалением, прячется под воспаленными веками. Сегодня Снейп на уроке резал черную розу для зелья и о шипы поранил пальцы. Это тоже боль.
-Северус, сегодня собрание…
-Да.
-Ты придешь?
-Да.
Поттер склонился над столом, лица не видно совсем, и вокруг него разлилась мертвая тишина. Даже издали видно, что его запястье и тыльную сторону руки покрывают грубые рубцы.
Снейп скривил рот от отвращения. Вызов… вызова Вольдеморта он не дождется. Это стало ясно сегодня утром, когда нож случайно соскользнул с доски и вонзился в руку, а Снейп этого не почувствовал, пока не увидел растекающуюся, почти черную лужу. Пока Поттер сдавленно не вскрикнул, не приподнялся, и от него не отшатнулись сидящие рядом приятели.
Через полчаса, спускаясь в подземелья, Снейп прислушивался, не раздадутся ли тихие шаги позади него. Нет. Помешать ему мог бы только Поттер, но сегодня его нет, от осознания этого прихватило сердце, и Снейп замер, прижал руку к груди и захрипел сквозь зубы. Ну в самом деле, еще несколько недель такой напряженности, и смерть наступила бы естественным путем. Где-нибудь на уроке Снейп бы тихо опустил бы руку с мелом, широко раскрыл глаза и осел бы на пол. Или в Большом зале рухнул бы лицом в тарелку, и зал бы замер, а Поттер…

(-Гарри просил передать…
-Не хочу слушать…)

Снейп долго стоял посередине своей гостиной, всматриваясь в стены, книги, сваленные в кучу на прогибающихся от их веса полках, в разводы от кофе на столе, медленно, нехотя расстегивая пуговицу за пуговицей, стягивая с плеч мантию, снимая обувь и брюки. Ничего, ничего, что остановило бы, привлекло внимание. Груды ненужного хлама, заполоняющего его жизнь, пыль и мрак.
Снейпу самому было интересно, насколько далеко он сегодня зайдет. Яд? Нож? Смешно. Легче было бы откинуться на одеяле и заснуть. Но…

(-Жжется, Северус, а ты не чувствуешь. Кто ты? Мертвый оникс.
-…потому что он мертв…
-И потому, что так надо.
-Кофе, Северус?)

В ванной темно, и вода лилась холодная, но Снейп не чувствовал. Присев на бортик в одной рубашке, провел пальцами по воде – расплывающееся отражение и никогда не выводящиеся пятна на кончиках. Сейчас нужна, просто необходима тишина, одиночество, чтобы успокоиться, привести мысли в порядок. Вернуться в комнату и заказать кофе с коньяком, а потом прилечь ненадолго и, возможно, сказать «привет, Блэк» фигуре в углу, закутанном в сумрак. А потом… Только тишина.
Стон. Прорвался сквозь дверь и стену, и Снейп вскинул голову – так не вовремя! Глухой звук рыданий и стук, явно, в его дверь. А если открыть, в нос ударит запах земляничного мыла, потому что Поттер почти не вылезает из душа, пытаясь смыть с себя кровь и смерть…
Поттер!
Снейп со всей силы ударил кулаком по стене, заглушая внешние звуки, и еще раз, еще. А если бы Снейп уже… Чертов больной мальчишка. Ну почему ему нужно биться в дверь именно Снейпа? Что, Мерлин, что ему надо…
Профессор вскочил, отшвыривая полотенце, лежавшее на коленях, с силой распахнул дверь, с грохотом отскочившую от стены. Поттер поднял залитое слезами лицо, нет, маску, потому что это нельзя назвать лицом. Вольдеморт явно развлекался на выходных.
-Вы не?.. - задушенный хрип, и Поттер закрыл лицо руками, скорчился на полу от отвращения, презрения в черных глазах.
Снейп не ответил, схватил за руку повыше локтя, втащил безвольного Гарри в комнату и швырнул на пол. Поттер сквозь пальцы, захлебываясь слезами, смотрел на него, и у Снейпа мелькнула мысль, что он сам выглядит страшно, если Поттер так смотрит.
-Объяснение, Поттер. Только детальное объяснение поможет тебе выйти отсюда живым, - процедил Снейп, стараясь не срываться на крик. – Причины того, что ты преследуешь меня, доводишь своим видом… - Снейп запнулся.
Дрожь мальчика только усилила его злость, он поднял руку и ударил его, опрокидывая на пол, и Гарри тихонько вскрикнул и замолк.
-Говори, говори же, - выдыхал Снейп, схватив его за плечи и тряся так, что голова моталась из стороны в сторону.
-Вы хотите, - простонал Гарри, - хотите уйти…
-Кто тебе сказал этот бред?! Уйди, оставь меня или отвечай, что тебе надо?
Снейп тяжело дышал, ему хотелось ударить еще раз, ощутить податливость тела, измять его, искорежить.
-Пожалуйста… не надо. Я люблю…
-Заткнись! Заткнись же! Урод, как ты можешь предполагать, что я… поверю тебе, приму тебя.
-Я не…
-Что ты хочешь от меня?! Чтобы я забыл, кто ты, кто я? Чтобы я смотрел на тебя или ждал?! Что ты ищешь во мне? Ты думаешь, что раз я такой же отверженный как ты, я должен понять тебя? Ты считаешь, тебе некуда больше идти, кроме как ко мне, стучаться ко мне, врываться в мою жизнь. Но ты не нужен никому, включая меня. Терпи, глупец, это жизнь, и это, - Снейп провел рукой по исчерченной шрамами щеке Гарри, - все это ее проявления. Тебе навязали ее, но ты… не вправе навязывать ее мне. У меня она своя, я не чаю с ней расстаться. А ты, ты ни при чем. Исчезни же…
Снейп оттолкнул его, собираясь подняться с колен, но Гарри подался вперед, вцепляясь пальцами в рубашку, прижимаясь мокрым лицом к груди Снейпа, передавая свою дрожь ему.
-Не надо, пожалуйста…
Снейп отрывал от себя эти руки, цедя сквозь зубы ругательства, раз за разом хлестко бил по мокрому лицу, но это не помогало.
-Поттер, чего ты ждешь? Любви и понимания? Ты желаешь любви? Ты ее получишь, и ты получишь все ее мерзкие и отвратительные стороны, или уйди отсюда, - Снейп скривился, прищурил глаза, видя, как Поттер понимает, о чем он говорит, вздрагивая и отклоняясь назад, сглатывает и сглатывает, и мокрые ресницы тенью падают на изуродованные скулы.
Резкая боль в сердце, и Снейп подумал, что не успеет, что вот сейчас его желание исполнится, и грудь взорвется, окропит кровью внутренности, по кусочкам разнесет его самого, и он наклонился к бледному лицу, удерживая подбородок мальчика, и прижался губами к его рту, сильно, жестко. Гарри всхлипнул, уперся в плечо, обтянутое тканью рубашки, и Снейп легко подмял под себя хрупкое тело, не слушая тихий плач и прерывистые выдохи в его рот, невнятные слова «не надо, пожалуйста, не надо». Коснулся выступающих даже под мантией ребер и почувствовал, как забился Гарри в его руках в попытке вырваться, выползти из-под тяжести чужого тела.
Соленые губы не поддавались, и Снейп укусил нижнюю – сильно, впиваясь зубами, ловя тихий отчаянный стон – и ворвался языком меж губ, провел по языку и небу, и замер, наслаждаясь дрожью, всеми изгибами угловатого тела мальчика.
Отодвинувшись немного, взглянул на Гарри, на крепко сожмуренные глаза и две мокрые дорожки у висков, искусанные и истерзанные губы. Шрамы и неровности… ни кусочка гладкой кожи. Боль в груди усилилась, успеть бы… в последний раз, перед вызовом…
-Не надо, - дрожащим голосом.
-Это почему же? – спросил Снейп с расстановкой. – Ты ведь за этим пришел.
-Я не зна...
-Вот и получай.
Снейп рванул ворот гарриной мантии, не слушая испуганного возгласа, не обращая внимания на взметнувшиеся руки. Одной рукой обхватил тонкие запястья, поднял над головой, прижимая к полу, яростно срывая одежду и прикусывая, всасывая открывающуюся ему кожу шеи, груди, живота. Оставляя алые отметины.
Гарри вздрагивал, выгибая спину, глухо и непрерывно стонал то ли от боли, то ли от страха. Снейпу сейчас было все равно. Погладил дрожащее бедро, надавил и продвинул руку дальше, раздвигая ноги мальчика. Подхватил под колени, придвигая ближе к себе, вжимаясь. Чувствуя, как обмякает Гарри в его объятиях. И Снейп вздохнул – ярость сменилась болезненным возбуждением, которое вынуждало сжимать Поттера в руках, снова и снова целовать его соски и выступающие ключицы.
Северус поднял голову, вглядываясь в запрокинутое лицо – пылающие щеки и приоткрытые влажные губы, следы недавних слез. Отстранившись, Снейп сбросил рубашку. Гарри, обнаженный и беззащитный, раскинувшийся на ковре, не двигался, только пальцы перебирали ворс.
Снейп придвинулся ближе, проводя ладонями по стройным ногам вверх, и Гарри глубоко вздохнул, шире разводя бедра, вжимаясь в Северуса. Слегка дотрагиваясь до кожи на внутренней стороне бедра, Снейп провел средним пальцем между ягодицами, надавливая на отверстие, и тело в его руках напряглось и дернулось. Гарри невнятно что-то пробормотал и стиснул плечи Северуса, надеваясь на его палец.
Вынести чувственности этого движения Снейп не смог – подался вперед, сильнее, чувствуя, как сокращается отверстие, раздвигаются под его натиском тугие мышцы, упиваясь жалобными вскриками Гарри. Придерживая широко разведенные бедра, Снейп усилил давление.
Пронзительные всхлипы обернулись слезами, продолжительными стонами, Гарри дрожал под ним, пытаясь свести ноги, вывернуться, слезть с этого огромного, разрывающего его внутри.
-Расслабься же, шшш, - уговаривал его Снейп, крепко удерживая за бедра, вонзаясь глубже и постанывая от острого наслаждения - до сведенных мышц и озноба вдоль позвоночника.
Несколько медленных толчков, сладость упругого прохода и судорожно извивающееся тело под ним – и Северус захрипел от бесстыдного удовольствия. Дернулся, входя глубже, и запрокинул голову, кончая блаженно и мучительно.
А Гарри плакал. Отвернувшись, сожмурив глаза, содрогаясь от беззвучных рыданий и боли. Снейп дотронулся до его подбородка, потянулся и прикоснулся губами к щеке, покрытой шрамами, так осторожно. И Гарри задохнулся, вскинул руки, обвивая плечи Северуса, прижался, уткнувшись ему в грудь, глотая слезы и что-то шепча.
-Шшш, Гарри, тихо, - говорил ему Снейп, гладя по руке, целуя мокрые ресницы, - тихо.
Затихающие всхлипы, и мальчик засыпает у него в объятиях, а Снейп прижимается щекой к его волосам, вдыхает такой сильный сейчас аромат земляничного мыла, и не понимает, ничего не понимает.
Снейп осторожно высвобождается из крепких объятий – Гарри тихо стонет – гладит худые бедра в белесых потеках и подхватывает мальчика на руки. Легкий, почти невесомый, и узкая полоска света, выбивающаяся из-под неплотно задернутой шторы, освещает густую сеть шрамов. И в груди Снейпа что-то обрывается, только это не артерии, и не та глухая боль в сердце, что терзала его раньше, это мучительно-острая нежность.
Осторожно опустив Гарри на постель и укрыв покрывалом, Снейп отстранился, вглядываясь в осунувшееся лицо - нахмуренные брови, поджатые губы и шрамы, шрамы…
Вспышка внезапной боли, и Снейп, не отрывая взгляда от Гарри, сжал свое предплечье – метка горит. Вызов…
Шанс на избавление. Снейп так долго ждал этого.
Ждет.
Ждет ли?
***
Где-то капает вода. Черные провалы арок, корчащиеся на стенах тени, решетки с проржавевшими насквозь прутьями. И гул. Неровный гул голосов, ряды черных мантий, шелест пергаментов.
В упор на Снейпа смотрел Вольдеморт – алые зрачки, молнии… молнии повсюду, лицо, шея, ладони.
И внезапная тишина.
-Я спрашиваю, кто желает умереть во имя мое? - тихий голос. Неживой.
Снейп дернулся. Сделать шаг - и все, свобода, прощай обреченность. Прощай, темная фигура в углу спальни, желтый пергамент с указаниями, вкус плесени от восстанавливающего зелья…
Шрам по имени Северус. Всего лишь шрам на его израненной коже…
(А если он проснется один?)
Снейп дернулся и… остался на месте.

Раковина
Стою в коридоре один. За поворотом – пустота. Если выйду в холл, будет как в прошлый раз…
-Северус, 35 баллов за урок! Что такого они сделали, что ты…
-Ничего, Минерва.
-Почему я не удивлена? Кофе будешь?
Молчание дорогого стоит. Кто поймет эту простую истину, тот научится откидывать полы мантии так, чтобы она струилась, развивалась за спиной. Это мое новшество.
-У профессора Снейпа в спине аршин. Невозможно так прямо сидеть.
-Хе, радикулит, точно тебе говорю.
Случайно подслушанный разговор. Случайно, то есть отработанная с годами, отточенная, совершенная в своем обнаженном присутствии, практика. Я не знаю, что из этого вернее. Белокурые волосы и вздернутый нос, и я могу понять эту улыбку свысока. Не потому, что сам поступаю также, я не улыбаюсь, это признак слабости, доверия, желания понравиться… Я давно не хочу никому понравиться. Вздернутый нос говорит веснушкам про мой радикулит. Я не знаю, что из этого возможнее.
-Снейп! Сне-ейп! Приходи в полнолуние к Дракучей иве…
Ну и кто из нас мертв сейчас? С легкостью отвечаю на этот вопрос кому-то другому, но не себе. Черные круги и, я точно знаю, жуткие боли в почках, и артерии обрываются, отчего сердце колотится быстрее, повезло, такая милая смерть…
-Я знаю, Люциус, оставь в покое покрывало.
-Жжет, Снейп?
-Нет.
Да.
-Жжет… Кусается. Убью собственными руками.
-Разумеется. Но не сейчас.
Не здоровается, когда навещает Драко. Не видит. И думает, что я это отмечаю. Правильно думает, но отмечаю сквозь зубы, сквозь свисающие на лицо пряди, сквозь прошлое, больное воображение, искривленные тени сознания.
-Профессор Снейп! Там Райай! Гриффиндорцы напали, уроды…
Уроды.
Книга на столе. Шелестит страницами. История во всем своем величие, не больше и не иначе. Я не читаю справочники по ядам. Я сам ходячая…
-Но, Альбус, в настоящее время было бы весьма неосмотрительно возвращать в школу оборотня…
-Я ценю твое мнение, Северус…
Заткнись, Снейп…
-…Но Ремус Люпин герой войны, от него не требуется нравиться всем…
За-аткнись…
-…Просто не пересекайся с ним…
Или я сам тебя заткну…
-Ясно, профессор Да