Кто-то нравился Поттеру. Нет, это нормально в его возрасте. Давно уже пора, а то в учительской этой весной только Поттер преподавательскими обязанностями и занимался. А Минерва, например, строчила любовные письма Альбусу. А директор на каждом завтраке фальшиво жаловался на плохое зрение, мешающее ему читать всю корреспонденцию помимо рабочей. Хуч кормила Флитвика песочным печеньем в виде сердечек. Всем было известно, что ее сильной стороной является спорт, а вот кулинария… Хагрид… Хагрид, Слава Мерлину, в учительской не появлялся.

Ну и Снейп, конечно. Сидел за своим личным столом из красного дерева и очень убедительно делал вид, что занят проверкой эссе, а на самом деле читал Купера, писал гневные анонимные письма в Министерство, разгадывал кроссворды в магическом еженедельнике, за Поттером наблюдал… Так вот, Поттер честно готовился к своим лекциям, штудировал тяжелые тома по защите от темных сил, игнорируя все попытки Чанг обратить на себя внимание.

И вот оказывается, что все старания новоявленной профессорши по маггловедению действительно обречены на провал. Поттеру нравятся мужчины. И не просто мужчины, а конкретно Снейп, потому что: а) Минерва говорила о человеке, работающим вместе с Поттером, б) в Хогвартсе всего пять особей мужского пола, в) сам себе Поттер нравится, конечно, может, но тогда Альбус бы направил молодого человека с подобной проблемой в Мунго, а не в Хогвартс, г) Хагрид по определению никому нравиться не может, тем более он уже два года как женат, д) Биннс призрак, объяснений не требует, е) остается Снейп.
Нет, профессор уже давно догадывался, что распространяет вокруг себя ауру сексуальности и неприступности одновременно. Это не преминуло сказаться на увлечениях Поттера, чему Снейп, кстати, был весьма рад.

А что, Гарри молод, хорош собой, носит обтягивающие футболки. С ним можно наладить личную жизнь. Один минус – этот мальчишка такой застенчивый, что если бы Снейп сам собственными ушами не услышал, что Поттер в него влюблен, так бы всего этого и не заметил, и приятный шанс насладиться весной по полной программе пролетел бы мимо, как снитч мимо ловца команды Слизерина.

Поэтому он решил сам заняться их неминуемым сближением.

Чем профессор и занялся следующим вечером, сидя за своим письменным столом в учительской и украдкой наблюдая за Поттером, усаживающимся в кресло и достающим из ящика красные чернила, предназначенные для проверки домашних заданий.

Гарри потянулся к первому свитку, и Снейп быстро принял соответствующую позу: заправил прядь волос за ухо, обнажая бледную шею в заранее расстегнутом вороте мантии, облокотился о стол и подпер рукой голову так, чтобы волосы касались плеча. И замер, сосредоточенно подсчитывая квадратики в кроссворде (пять букв, Зелье для цветных сновидений).

«…коснуться пылающей кожи, наслаждаясь ее гладкостью, изысканной бледностью, какая бывает только у аристократичных изящных брюнетов …»
Гарри с ужасом отбросил свиток. Видимо, последняя чашка кофе была лишней – ему просто необходимо выспаться. Или это весна так действует? Непонятно.

Снейп сквозь ресницы с удовлетворением наблюдал, как Поттер помялся немного и снова развернул пергамент.
«…шелковистые угольные пряди льются на руки, запястья, струятся сквозь пальцы. Темноволосая голова склоняется к узким бедрам, и…»

Поттер заалел. Поднял смущенный взгляд на МакГонагалл, но та была слишком занята – в спешном порядке изучала Шекспира, Донна, Теннисона и прочую любовную лирику. Потом посмотрел на фамилию студента данного творения. Уильямс из Слизерина. Странно, вроде тихий мальчик, на подобные шутки с преподавателем не способен. Но кто знает, в тихом омуте черти водятся.

Гарри осторожно, словно боясь, что пергамент вслух начнет декламировать свое содержание на радость Минерве, отложил свиток в сторону и с тяжелым вздохом развернул следующий.
«…моя любовь такая же томная и чувственная, как все неспешные движения и касания этой жаркой ночи…»

Поттер отбросил свиток в сторону. И съежился, беспомощно комкая край мантии и облизывая пересохшие губы. Снейп даже на мгновение посочувствовал парню – его, небось, еще так яростно не соблазняли, вот он и пугается.

Гарри тем временем потрогал свиток кончиком пера и решил, что на завтрашнем занятии устроит самую трудную, самую жестокую, самую большую контрольную работу, на которую только способен. Потому что сегодня он никак не рассчитывал на чтение любовных излияний вместо классных работ на тему: Парные заклятия и их значение для мира во второй половине 18 века.

Мисс Линден. Бледная хрупкая блондиночка никак не тянет на кого-то томного и чувствительного.

Гарри протянул руку за следующим эссе. Это даже интересно. Надо будет спросить у кого-нибудь из профессоров, частенько ли студенты так забавляются.

У Снейпа уже рука затекла, и волосы порядком щекотали горло, а Поттер так и не взглянул в его сторону. Чтоб ему провалиться.
«…длинные стройные ноги разведены в стороны, открывая твоему жадному взгляду…
(на этом месте Поттер недоверчиво хмыкнул)

…влажную ложбинку между ягодицами и тугие яички над нею…

(Гарри пришлось несколько раз это перечитать, чтобы понять, о чем вообще идет речь)

…и ты же хочешь скользнуть горячим языком по доступной тебе сейчас упругой плоти, чтобы почувствовать пряный вкус пота и секса…»

Снейп с интересом наблюдал, как Поттер швыряет безвинный пергамент в ящик стола и судорожными глотками допивает остывший кофе. Он девственник, что ли? Может, это слишком круто для него, вот и затошнило беднягу?

Это надо исправить. Снейп, уже потерявший всю надежду на быстрое взаимопонимание между ним и Поттером, опустил, наконец, ноющую руку и незаметно вытянул из мантии палочку.

Гарри старался успокоить неистово стучащее сердце. Во имя Мерлина, он никогда не думал, что его предпочтения будут известны классу седьмого курса. И что этот самый курс так безжалостно будет над ним издеваться. За что, спрашивается? Честно говоря, уж лучше картинки, чем пафос в таком тонком деле, как любовь… Хотя вечером, перед сном, почитать можно. Особенно тот свиток, где говорится об изысканно бледной коже и черных прядях. Эти фантазии странно волновали, и Гарри был на сто процентов уверен, что краска смущения заливала не только его скулы, но и шею и ниже. Хорошо, что есть стол, что Снейп уже час как сидит неподвижно и его рассыпавшиеся волосы скрывают надменное лицо от Гарри. А то это было бы уже слишком для одного вечера.

Снейп предполагал, что Поттер не захочет проверять эссе дальше, поэтому, гордясь своей дальновидностью, радовался, видя, как тот отодвигает горку свитков пергамента на край стола и берет в руки массивный учебник. Профессор в срочном порядке откинулся на спинку кресла, надеясь, что пряди волос в картинном беспорядке разметаются вокруг лица, скрестил руки на груди, не забыв обнажить запястья, тонкостью и изящностью которых втайне годился, и с деланным безразличием уставился в окно. Подумал немного и приподнял уголок рта в иронической усмешке. Хорошо.
Снейп на что-то пялился, и Поттер никак не мог понять на что – за окном была непроглядная темень. Ну, может у него зрение как у кошки, но смотрится нелепо, если честно.

Поэтому Гарри с легким сердцем открыл книгу на странице, отмеченной магической закладкой, и углубился в теорию защиты от
Проклятия Простого, Околдовывающего.

«…и можно гладить большим пальцем бьющуюся жилку на горле, пока язык глубоко врывается вглубь горячего рта, яростно ласкает ребристое небо и гладкие зубы. И кожей чувствовать, как приятно колется подбородок …»

Кажется, Поттер не может оторваться от текста. Снейп хотел убедиться в своем предположении, но он делал вид, что увлечен ночным пейзажем, так что приходилось только надеяться.

«…худощавая фигура под ладонью прогибается, тяжелая ткань мантии обвивает бедра, прилипает к влажному телу, мешает насладиться мучительно-острым ощущением дрожащих от напряжения мышц…»

Гарри автоматически зафиксировал строчку, на которой остановился, и закрыл книгу, чтобы взглянуть на обложку. Действительно, Рудж «Теория по Защите от темных сил», а не Мэгги Смит и «Огненные страсти». Странно, странно. Рудж вроде уважаемый ученый с незапятнанной репутацией, а пишет, как какая-нибудь Мэгги. Гарри вернулся к чтению. Что-то там про худощавую фигуру его зацепило. Нужно выяснить почему, а для этого стоит пройтись по тексту еще, проанализировать,

Неважно, что причина вот уже второй час пялится в окно. Может, заснул? А то кроме носа из-за волос ничего и не видно.
Шея у Снейпа затекла окончательно. Он даже боялся, что если повернется, раздастся пронзительный скрип, позвоночные кости перетрутся и вместо ошеломительной ночи его будет ждать недельный корсет. Гарри по идее уже должен догадаться и сверлить его полным желания взглядом.

Снейп слегка повернулся и в ярости замер: Поттер, закинув ноги на стол и развалившись в кресле, увлеченно читал страницу за страницей, иногда согласно кивая головой и поглядывая на что-то спрятанное от глаз окружающих под столом.

Профессор утомленно потер затылок. Он уже даже сожалел, что услышал, как Минерва раздает Поттеру советы.
Хотя еще не все потеряно. Текст явно Поттера заинтересовал, иначе с чего бы тот сидел сейчас такой разрумянившийся и довольный? Хотелось бы надеяться, что Поттер не из тех извращенцев, что мастурбируют на картинки и предпочитают практике теорию. Снейп положил руки на стол, прогибаясь в пояснице, и быстро расстегнул еще одну пуговицу на мантии для усиления напряженности момента. Просто сидеть надоело, поэтому он взял перо и как бы случайно провел им по подбородку. Может, это сработает?

Поттер оторвался от графического описания весьма приятной сцены всасывания в рот «тонких красивых пальцев изящной руки» и взглянул на Снейпа. Профессор этими самыми пальцами вертел перо, разбрызгивая чернила по щекам и по белоснежной рубашке, выглядывающей из ворота перекрученной мантии. Поттер покачал головой.
Однако сегодняшний день неудачный не только для него.

«Существует много видов зелий, способных привнести в отношения дополнительную прелесть. А еще лучше, когда ваш любовник сам зельевар. Афродизиак, Зелье, избавляющее от сна, Зелье, увеличивающее некоторые части тела… »

Поттер согласно кивнул и еще раз отодвинул ящик, чтобы взглянуть на хмурящуюся и сердито поджимающую губы фотографию Снейпа. Он уже понял, почему сегодня вместо научных фактов ему видятся подобные возмутительно возбуждающие сцены. Просто Снейп сегодня со своими растрепанными волосами, помятой мантией и забрызганным чернилами лицом выглядит настолько доступным и странно привлекательным, таким, с которым можно делать все, что угодно. Все, что написано в этой книге. Поймать бы его чуть позже, когда он будет спускаться в подземелья, и посмотреть, будет ли он вырываться.

Гарри положил книгу на стол. Ему пришло в голову просмотреть и остальные свои бумаги, блокноты с записями и справочники. А вдруг там будет написано что-нибудь новое, что-нибудь, что он еще не успел представить себе во всех подробностях предыдущими ночами.

Снейп удрученно замер: Поттер бросил книгу и стал рыться в ящиках своего стола. Нет, это невозможно. Ну почему Снейп думал, что все это будет быстро и безболезненно? Плечи и шея болят, кроссворд не разгадан, коллеги бросают на него странные взгляды, Альбус так вообще смотрит не отрываясь и шепчет что-то себе под нос, а Поттер, похоже, нашел себе новое увлечение. Чудовищная несправедливость.

«Смотри 333 страницу Справочника Общего»

Было написано в его собственном блокноте вместо расписания. Поттер радостно хмыкнул и ринулся искать этот справочник.

Снейп застегнул одну пуговицу на мантии.

«На самом деле все, что ты видишь, всего лишь игра воображения, но не надо думать, что воображение есть только у тебя. Таким образом реализуются фантазии. Смотри журнал по квиддичу, нижний ящик, страница на развороте»
Гарри удивленно моргнул.

Его одержимость слизеринским деканом принимает странные формы. Вот, его сознание уже советует самому себе и думает, что так и надо. А где детальные описания упоительно-привлекательной профессорской задницы?! Это было бы интереснее и не так занудно.

Но журнал Гарри все же вытащил и страницу открыл.

«Волосатая у него задница. Смотри под мантией».

Гарри поперхнулся и мельком взглянул на Снейпа, невозмутимо – впрочем как и всегда – застегивающего вторую пуговицу. Дальше было написано:
«Если ты хочешь, чтобы результаты совпадали с твоими желаниями, делай для этого все возможное. Секс не приравнивается к результатам, а скромность – к желаниям. Смотри надпись, которую ты вырезал в январе на столе»

Снейп поправил один рукав, стараясь не глядеть, зачем это Поттер сгреб все письменные предметы в сторону и теперь внимательно разглядывает глянцевую поверхность стола. Снейп собирался уходить.

Ну да, было дело, Гарри в отчаянии вырезал там что-то вроде: «Снейп форева», но точно потом наложил чары невидимости и сам уже и забыл про эту надпись. А его неугомонное и удивительно философски настроенное сегодня вечером сознание - нет. Теперь же на ее месте красовалось:
«Помимо зелий техника чар так же способна привести к некоторым последствиям. Смотри учебник по чарам, параграф 38, второй абзац. Кстати, кое-что увеличить с помощью чар легче, чем с помощью зелий»

Снейп поправил второй рукав, а Поттер призвал с полки учебник по чарам.
«…Чары Туманных букв.

Цель: заменить исходный текст на текст, требуемый в определенной ситуации.
Техника: любой волшебник, закончивший школу.

Особенности: легко поменять смысловое направление текста; легко взять под контроль чары, наложенные другим волшебником; другим респондентам, помимо исходного, зачарованный текст не виден

Результат: поставь книгу на полку и скажи Северусу, пусть сотрет чернила с лица
А.Д.»

Снейп встал, заправил волосы за уши, отчего брызги чернил стали видны еще четче, и направился к выходу, держа перед собой еженедельник и делая вид, что с головой ушел в разгадывание кроссворда.

Гарри дождался, пока хлопнет дверь, положил книгу и на клочке пергамента написал:
«На втором этаже есть заброшенный класс, в конце коридора – в самом темном и тихом месте замка. Там в 10 часов 17 минут вечера я тебя поцелую».
А потом произнес заклинание.